Уолтер Пиджон
23 сентября 1897 - 25 сентября 1984
Уолтер Дэвис Пиджон был канадский актер, который прожил большую часть своей взрослой жизни в Соединенных Штатах.
Красивый, достойный исполнитель, обычно исполняющий интеллектуальные и джентльменские роли, как главные, так и второстепенные, в фильмах с конца 1920-х.
Родился Уолтер Пиджон в Сент-Джоне, Нью-Брансуик, Канада, в семье владельца магазина мебели 23 сентября 1898 года на Сидар-стрит в Сент-Джоне и имел все основания быть довольным жизнью. Ему удалось воплотить в жизнь свои самые безумные мечты - оказаться в киноиндустрии и ни разу за 59 лет его карьеры ни он, ни его дом не был омрачен даже намеком на какую-либо скандальную историю или «утку» о нем.
В детстве он учился в местных школах Сент-Джона, но очень рано начал работать. Он был самым младшим из мальчишек в городе, разносившим почту в городе. С 13 лет он работал по выходным в магазине отца, расположенном на углу главной улицы, рядом с мостом в районе, известном как Индианстаун.
Он использовал каждую заработанную копейку, чтобы использовать ее на покупку одежды высокого качества в дорогих магазинах, что стало его пожизненным товарным знаком. Его жена потом вспоминала, что часто, когда он ждал визита репортера к нему в его дом «Bel Air», он смотрел из окна верхнего этажа, чтобы посмотреть, кто выходил из машины. «И если человек был плохо и неряшливо одет, он часто говорил мне, чтобы я говорила таким репортерам, что интервью было отменено» - рассказывала она. Что, наверное, вполне справедливо - неряшливый человек, относящийся спустя рукава к своему внешнему виду, вполне может неряшливо относиться и к своим обязанностям (стоит вспомнить и слова великого классика, что «...в человеке все должно быть прекрасно...»). «Но если репортер был ухожен, хозяин часто приглашал его остаться на ужин и даже мог предложить заночевать, чтобы закончить интервью. Он даже давал ему пижаму» - смеялась Рут.
В 1932, когда однажды одежду вернули из прачечной и брюки были отутюжены так, что были заметны 2 складки, Пиджон купил профессиональный гладильный стол, и с того дня никто никогда не гладил его брюки, кроме его жены Рут. «Наша прислуга будет просто стоять, и смотреть» - сказал он. «Но я никогда не позволяла им трогать брюки» - рассказывала Рут. «Подумайте, сколько денег, мы сэкономили в течение 50 лет»- шутила она.
А в 13 лет состоялось его дебютное выступление, еще в школьном возрасте на сцене театра «Империал» (Imperial) в Сент-Джоне, но не как актера, а в качестве певца. Некоторые рассказы о нем говорят, что он вышел заменить своего старшего брата Чарлза, который потерял голос из-за сильной простуды и насморка. «Ерунда» - говорил сам Пиджон: «Я там был потому, что пригласили меня. Чарлз не мог спеть и ноты». Он был членом одного из многочисленных школьных хоров, выступавших на сцене, и у молодого Уолтера был такой выдающийся голос, что он получил даже не один, а два сольных номера: «Мои колени дрожали. Мне было так страшно, что я не был уверен, что мой голос преодолеет все верхние ноты, но все было в порядке. Я помню, аплодисменты и по сей день. Вероятно, это мои самые прекрасные воспоминания о городе, где я родился. Вы можете забыть все неудачи и свист в вашей жизни, но вы никогда не забудете первые аплодисменты». В будущем умение петь часто затмевало актерское дарование Уолтера Пиджона.
Однако пение пением, а как все подростки, мечтающие о военных подвигах, он сбегает к своему старшему брату Дону, служившему в канадской армии, но его возраст (только 16) был обнаружен, и он был отправлен домой. Тогда он поступает в Университет Нью-Брансуика, в котором изучал юриспруденцию и драму.
Его учеба была прервана началом Первой Мировой войны: «Я был полон мечтами о приключениях и готов был оказаться в окопах во Франции, но судьба вмешалась» - скажет потом Уолтер. В 18 лет, в конце концов, он записался в 65-ю батарею Королевской канадской полевой артиллерии, но получил травму во время тренировки, когда он был раздавлен, попав между двумя орудийными лафетами в лагере Петавава, и в довершение заболел тяжелым воспалением легких. В результате, он провел 17 месяцев восстановления в больнице в Торонто, так никогда и не попав на места сражения во Франции.
После войны он переехал в Бостон и устроился на работу ночного работника в почтовое отделение фондового брокера, заработанные деньги позволили ему поступить в консерваторию «New England Conservatory of Music». У него был красивый классический баритон. У Пиджона особые воспоминания вызывала одна роль, которую он играл, в то время как он еще учился в консерватории Бостона. «Я играл ведущую роль служащего королевской конной полиции в «Роз Мари» (музыкальный спектакль - прим.), и через месяц на гастролях, в ходе которых производитель часто предлагал мне ходить вверх и вниз по главной улице в каждом городе, в котором мы играли, и в качестве рекламы носить мой костюм служащего Королевской канадской конной полиции. И я был настолько увлечен формой, что даже на самом деле подал заявку на вступление в полицию». Со словами сожаления, его кандидатура была отклонена по медицинским параметрам из-за перенесенной травмы в армии. Через несколько лет он снова окажется в Канаде, когда ему было 23 года на этот раз с небольшой, но важной ролью в качестве члена Бостон-Лайт оперной группы. (1921год - Boston Light Opera Company). На своей жене Мюриэл Пиджон женился сразу после окончания консерватории.
Уолтер Пиджон вначале и не помышлял о карьере артиста, он думал прославиться в качестве певца, играя в мюзиклах и водевилях. «Трудно было вначале жить на одну зарплату, но мы выжили потому, что Мюриэл поступила на вечернюю работу в качестве продавца»- вспоминал сам актер.
Театральный критик «Moncton Times» выделил его, написав: «Г-н Пиджон имеет надежный красивый баритон, что усиливается его мужским видом и отличными сценическими данными. Помяните мое слово, этот молодой человек далеко пойдет в мире театра». Ну что ж, он оказался прав!
Танцовщик Фрэд Астер, незадолго до того как сам стал голливудской звездой, услышал как-то его пение на вечеринке, на которой Уолтер выступал с любительской компанией в Бостоне. Фрэд знал, что известная певица и актриса Элси Янинс искала себе нового партнера и он предложил ей послушать Пиджона. Она специально поехала в Бостон и, услышав голос певца, сразу его наняла.
Это послужило поворотным моментом в жизни Уолтера: он много гастролировал и именно благодаря Элси попадает на бродвейскую сцену: «С мисс Янис было очень приятно работать» - вспоминал он: «Я узнал больше сценического опыта от нее, чем я узнал в период до или после уроков в консерватории. За период чуть более двух лет я посетил Соединенные Штаты и провинции Канады с ней, хотя мы так и не были в Нью-Брансуике, но мы выступали на Бродвее и лондонском Уэст-Энде». Жена Пиджона путешествовала с компанией в качестве дублерши Янис: «Но как раз ей удача не сопутствовала» - сказал Пиджон: «Элси Янис имела здоровье слона. Она никогда не болела».
Это было не совсем выгодно в финансовом отношении играть вторую скрипку при мисс Янис: «Я думаю, что я получил около $ 100, когда мы выступали на Бродвее в ревю «Puzzles of 1925». Мюриэл получила около $ 20. Но это было много денег для нас в эти дни».
Хотя в то время кинематограф был еще немым, а Пиджон больше считался певцом, чем актером, его колоритная и красивая внешность привлекла внимание голливудских магнатов. И когда шоу Элси Янинс закончилось на Бродвее в начале 1926 года он и его жена поехали в Голливуд, чтобы попробовать свои силы в кино: «Помню, Нью-Йоркский железнодорожный терминал так же ясно, как будто это было вчера» - вспоминал Пиджон. «Как мы махали на прощание нашим друзьям и моя жена закричала: «Я должна сказать вам всем, что я беременна». Это было впервые, как я услышал эту новость, и я был совершенно ошеломлен. Думаю, я беспокоился весь путь по всем Соединенным Штатам, смогу ли я достичь успеха в кино достаточно, чтобы содержать трех живых людей. К тому времени, когда мы достигли Лос-Анджелеса, все было настолько неопределенным, что мы были готовы покинуть поезд и вернуться в Нью-Йорк, где я знал театры, в которых можно было бы легко получить работу». Снова судьба вмешалась. Компания железной дороги сказала Пиджону, что было невозможно вытащить их тяжелый багаж из запечатанного багажного отделения, предназначенного для Лос-Анджелеса. «Итак, мы ехали» - сказал он: «оба ощущая себя очень испуганными будущим».
Первый фильм Пиджона «Mannequin» был не просто проходным, но и сам актер отзывался о нем как о незначительном. Он сделает еще пять фильмов в 1926 году, прежде чем он остановится и выразит желание получить хотя бы минимальный контроль над своими ролями, которые ему доставались. Когда этого не произошло, он вернулся на сцену Нью-Йорка, где его ждали выигрышные главные роли.
Пиджон принял участие в нескольких фильмах немого кинематографа в 1920-х годах. Он стал большой звездой с приходом звука, потому что он был в состоянии петь и петь приятно.
Пиджон вспоминал первые дни звука в Голливуде с удовольствием: «Мы работали, исходя из любви, к тому, что мы делали. Все было совсем случайным и расслабленным. Никто не шумел и не кричал, как многие режиссеры и актеры делают это сегодня. Это был мир, который закончился, когда прилагаемые огромные суммы денег стали единственным в умах режиссеров, впрочем, как и актеров».
«Когда я был в Голливуде, Нью-Йорк ждет меня. Когда я возвращался в Нью-Йорк, Голливуд жаждет меня заполучить обратно. Кроме того, я купил для матери и Эдны (дочери) маленький домик в Голливуде, так что я не против был вернуться» - скажет потом Уолтер.
Он снялся в нескольких экстравагантных ранних мюзиклах Warner Bros., таких как «Невеста полка» (Bride of the Regiment, 1930), «Sweet Kitty Bellairs» (1930), «Венские ночи» (Viennese Nights, 1930) и «Поцелуй меня снова» (Kiss Me Again, 1931). Он быстро стал ассоциироваться с мюзиклами, однако, когда публика устала от них в середине 1930, его карьера начала давать сбои. Когда кино открыло для себя звук, студии, которые видели его раньше в качестве певца, вдруг увидели Пиджона только в качестве актера. «Я нашел себя в ролях без пения и без мюзиклов, но именно это настолько привлекательно в сумасшедшем Голливуде, который я учился называть своим домом в течение очень многих лет».
Сам он считал, что его окончательный переход к драматическому амплуа завершился в 1937 году, когда он снялся в фильме «Саратога» с Кларком Гейблом и Джин Харлоу. «Джин Харлоу была большой звездой, но когда она умерла до окончания фильма, Кларк и я вдруг обнаружили, что очень критически оцениваем наши актерские способности».
Пиджон продолжал играть все большую роль в кино и приобретать все большую значимость, прогрессируя в 30-е годы и, наконец, добрался до полноценного звездного статуса, в зрелом возрасте в начале 40-х годов. Начав сниматься на вторых ролях в таких фильмах, как «Большие карие глаза» (Big Brown Eyes, 1936) с Кэрри Грантом, «Саратога» (Saratoga) с Кларком Гейблом и Джин Харлоу и «Девушка с Золотого Запада» (The Girl of the Golden West, 1938) с Джанет МакДоналд и Нельсоном Эдди. За это время одна из его наиболее заметных ролей была в фильме «Зов крови» (The Dark Command, 1940), где он играл отрицательную роль напротив Джона Уэйна и Клэр Тревор. Но все роли были все-таки хоть и запоминающимися, но второго состава. Как актер он имел контракт с MGM, которая и уступила его на съемки фильма студии Фокс, где он и снялся в знаковом для себя фильме «Как зелена была долина» (How Green Was My Valley, 1941).
После съемок фильма «Как зелена была долина» его популярность подскочила. Когда он вернулся в MGM, студия, наконец, обратила внимание на большой потенциал актера.
Он смеялся, когда вспоминал свою первую встречу с другим выходцем из Сент-Джона, Луисом Б. Майером, руководителем гигантской студии Metro-Goldwyn-Mayer: «Я был вызван [к Луису Б. Майеру], чтобы обсудить долгосрочный контракт, который он хотел, чтобы я подписал. Он сказал мне, что он был восхищен моей работой на других студиях, и что он чувствовал, что я был бы «активом» MGM. Он посмотрел на меня поверх очков, и предложил мне рассказать о себе. Я начал с того, что я приехал из Нью-Брансуика. Это в Канаде, добавил я. «Я знаю, где Нью-Брансуик»,- сказал Майер резко,- «Где в провинции Нью-Брансуик вы родились?» «Сент-Джон», - ответил я. Майер вскочил на ноги и ударил по столу кулаком. «Молодой человек - закричал он: Вы не можете повлиять на меня такой ложью. Кто вам сказал, что надо сказать, что вы родом из Сент-Джона?» - бушевал он. Наконец я его успокоил и убедил, что я именно родом оттуда, но мне пришлось назвать ему не менее полтора десятка улиц и известных зданий из того, что я вспомнил. В общем, я вышел из кабинета с контрактом на руках, в котором стояла сумма на порядок выше той, на которую я рассчитывал и с тех пор мы стали друзьями до того дня, когда он умер».
И, наконец, дали ему главную роль на родной студии, поставив его партнершей Грир Гарсон, с которой он впоследствии снялся в нескольких фильмах. Он снялся с Грир Гарсон в фильме «Цветы в пыли» (Blossoms in the Dust, 1941) и «Мисс Минивер» (Mrs. Miniver, 1942). За роль во втором фильме он был номинирован на премию Оскар в категории Лучшая мужская роль. Снялся он и в продолжение фильма «История Минивер» (The Miniver Story, 1950) и был номинирован, опять же, как лучший актер за роль в фильме «Мадам Кюри» (Madame Curie), опять-таки с партнершей Грир Гарсон. Его сотрудничество с Гарсон продолжалось и в 1950-е годы, когда они снялись в последнем совместном фильме «Scandal at Scourie» (1953).
В 1941 году он сказал Сидни Сколски, голливудскому обозревателю, что он проработает еще не больше 10 лет, а потом купит яхту и сможет с женой «уплыть в закат». Но Голливуд и Бродвей всегда отказывались дать ему возможность уйти в отставку.
Когда Вторая Мировая война была в самом разгаре, Луис Б. Майер предложил Пиджона канадскому правительству за счет MGM. Больше года он записывал пластинки, выступал на шоу и концертах и снова выступал с пением, чтобы помочь собрать деньги на военные нужды. Помимо выступлений и записей, он собрал более $ 5 миллионов от продажи облигаций военных займов.
Когда он прибыл для выступлений в Сент-Джон во имя Победы в третью Компанию Займа, проходившую в 1942 году, он обнаружил на вокзале сотни поклонников, встречавших его аплодисментами и махающими ему книгами для автографов. «Я был там пока не подписал все, до последней» - вспоминал об этом сам актер.
Именно на MGM он сделал свой самый памятный фильмов. «Они до сих пор называют меня г-н Минивер» - смеялся Пиджон: «А я и не возражаю - это было важным поворотным пунктом в моей жизни. «Миссис Минивер» с Грир Гарсон, моей партнершей, сделал мою жизнь более безопасной, возможно, о которой я никогда не смел и мечтать. Это был не первый мой фильм с Грир, первым был фильм «Цветы в пыли» в 1941. Позже я сделал семь фильмов с ней, каждый дал мне замечательный опыт, который я ценю. Она была настоящая леди из немногих в Голливуде».
Он оставался с MGM до середины 1950-х годов. Успешная актерская карьера в итоге способствовала тому, что он мог себе позволить отстроить роскошный особняк в престижном и богатом районе Бель-Эйр, штата Калифорния.
И хотя он продолжал сниматься в кино, в том числе и «Уик-энд в Валдорфе» (Week-End at the Waldorf, 1945), и «Запретная планета» (Forbidden Planet, 1956), и, основанной на шекспировской пьесе, «Буре» (The Tempest), Пиджон вернулся к работе на Бродвей в середине 1950-х, после двадцатилетнего перерыва, играя в пьесе «Возьмите меня с собой» вместе с Джеки Глисон. В 1956 году он ушел из кино, чтобы сделать некоторые театральные работы, но вернулся на экран в 1961 году. «Глисон является мастером во всем, что он делает» - вспоминал Пиджон: «Разговаривать с ним было особым удовольствием, мы каждый вечер после финального занавеса проводили в беседах. У меня прекрасные воспоминания о великом человеке и блестящем исполнителе».
В 1960 году он еще раз вернется на нью-йоркскую сцену (после съемок на телевидении) в качестве главной звезды двух шумных спектаклей «Возьмите меня с собой» и «Счастливый миллионер», которые ранее играл на протяжении пяти лет. Через год Голливуд призвал его обратно, но Пиджон сказал твердое «нет»: «Я получил много писем со всех концов Соединенных Штатов с просьбой, проехаться с гастрольными выступлениями после его (спектакля) запуска и окончания сезона в Нью-Йорке», сказал Пиджон в интервью: «Поэтому я решился на огромное сокращения заработной платы и провел в дороге 14 восхитительных месяцев».
Пиджон был номинирован на премию Тони в 1960 году за бродвейскую постановку как Лучший актер (музыкальный) - награду, которую выиграл его партнер по пьесе Джеки Глисон.
Пиджон стареет плавно на протяжении многих лет и, как такового, у него разрыва и не было между романтическим главным героем и его переходом в характерные роли: «Я совсем не знаю, когда я начал стареть, но помню очень ясно, когда я играл с Элизабет Тейлор в 1954 году в «Последний раз, когда я видела Париж» (The Last Time I Saw Paris), думая, какой молодой и красивой она была, и сколько лет мне вдруг стало».
Уолтер Пиджон возвращался в Сент-Джон без шумихи много раз, чтобы увидеть членов своей семьи и старых друзей: «Всегда находился кто-нибудь, кто отвозил меня на Cedar Street, чтобы увидеть дом, в котором я родился. На протяжении многих лет он менял свое лицо, но я всегда относился к нему с нежностью».
Он продолжает сниматься - среди его ролей были адмирал Нельсон Хэрриман в «Путешествии на дно моря» (Voyage to the Bottom of the Sea, 1961) в диснеевской ленте «Большой Ред» (Big Red, 1962) и в фильме Отто Премингера «Совет и согласие» (Advise and Consent, 1962). Его роль Флоренца Зигфилда в «Смешной девчонке» (Funny Girl, 1968) был хорошо принята.
Когда выросла популярность телевидения, он отказывался много раз от предложенных ему ролей, как и большинство звезд золотых лет Голливуда, однако в итоге он согласился помочь другу, который в этом нуждается: «В 1963, когда Раймонд Берр, игравший Перри Мэйсона, внезапно заболел, и прошли четыре замены «адвоката» [роли], которых нанимали, чтобы держать показ, бегущий в течение месяца, сам Гарднер (автор произведения, по которому был поставлен сериал - прим.), которого я встречал много раз, звал меня и попросил, чтобы я был одним из хозяев показа, и я согласился». В связи с этой ролью произошло забавное продолжение в очень несчастный день для Пиджона: «Я посетил похороны Гарднера в 1970 и видел, что человек указал на меня. И потом я услышал его говорящего своей жене: «Это - человек, который играл адвоката, заменившего Раймонда Бера, когда он был болен». Такова слава».
Ему понравилось работать на телевидении и актер он начал появляться регулярно на многих телешоу. «Возможно 50 или 60, как говорят» - сказал он. Но его общее количество больше чем 100 художественных фильмов никогда не рисковало быть перебитым. Пиджон начали появляться в ТВ-фильмах в конце 60-х, как правило, характерных ролях, и он продолжал делать это достаточно регулярно в середине 70-х.
Конечно, он принимал участие и в телевизионных проектах, в том числе и «Пери Мэйсон» (Perry Mason, сериал с 1957-1961), «Сыромятная плеть» (1959-1966), сериал «ФБР» (1965-1974), Доктор Маркус Уэлби» (Marcus Welby, 1969-1976) и др.
Пиджон принимал активное участие в работе Гильдии киноактеров, а также занимал пост президента с 1952-1957 годы. Также, он попытался, как президент гильдии, остановить производство фильма «Соль Земли» (Salt of the Earth, 1954), который снимал занесенный в черный список (и даже отсидевший в тюрьме 6 месяцев, за свой отказ давать показания Комитете по расследованию) режиссер Пол Джерико. В результате после съемок почти вся съемочная группа, оказалась занесенной в черный список во время «красной» истерии, хотя из актеров в нем снимались лишь пять человек. В стиле неореализма производители и режиссер использовали настоящих шахтеров и их семьи в качестве действующих лиц в фильме. Фильм имел весьма трудную судьбу и на целых 10 лет был положен на полку.
Пиджон был в Совете директоров Гильдии актеров экрана в течение 33 лет, в том числе и пять лет в качестве Президента. В 1974 году актерская гильдия, недовольная неспособностью Академии присвоить Пиджону Оскара, удостоила его своей высшей награды «За выдающиеся достижения в развитии лучших идеалов актерской профессии».
Пиджон с гордостью повесил рамку в своем кабинете, заметив в 1983 году: «Было бы хорошо поставить рядом с ней и Оскар, но теперь уже поздно». Когда его однажды спросили, есть ли что-либо в жизни, вызывающее у него сожаление, он ответил: «Только одно, что я иногда вынужден был отказать людям, которые просили мой автограф. Я чувствовал муки сожаления за это всю мою жизнь. Я был настолько признателен, когда просили».
Уолтер всегда с гордостью показывал своим посетителям еще одну вещь. Одно из первых полученных им писем, которое имеет свою историю. Это было письмо, которое он получил от поклонницы после своего второго фильма «Old Loves And New».
«Прочитайте это. Это - очаровательное письмо, полное благодарности за то, что я сделал, и которое мне принесло удовлетворение. Оно наполнено восторгом. Я перечитывал это много раз для комфорта в моменты неуверенности в моей жизни».
Пиджон ответил на него лично, как он делал в большинстве случаев, самолично отвечая на письма поклонников на протяжении своей долгой карьеры. Спустя 20 лет в 1946 году к нему в Чикаго подошла пожилая женщина со словами: «Может быть, вы помните письмо, которое я послала Вам 20 лет назад». «Я узнал, кто это был мгновенно, словно, между нами существует какая-то связь. Мы поужинали вместе вечером, а через три недели я был опечален известием, когда услышал от внука, что она умерла очень неожиданно».
Не многие из реальных друзей Уолтера Пиджона были звездами киноиндустрии. «Я люблю компанию людей, которые делают колеса, звукооператоров, электриков, множество строителей, и один из моих лучших друзей был, пока он не умер в 1973 году, охранник у ворот перед MGM».
Уолтер Пиджон вышел на пенсию в 1977 году. В августе 1977 года Уолтер Пиджон был доставлен в больницу Санта-Моники после падения, которое привело к мозговому кровоизлиянию. Когда новость просочилась на телевидении и прозвучала в теленовостях, что артист находится в коме и вряд ли проживет больше, чем несколько часов, один из флористов Беверли Хиллс получил более 100 заказов на спец букеты, которые принесли к дому актера, когда новость подтвердилась, но в тот год он выкарабкался.
Но на сей раз «кто-то там» действительно слышал его, и к 23 сентября, его день рождения, он был готов возвратиться домой. Когда он покидал больницу, сидя в инвалидном кресле, он шутил с группой фотографов и корреспондентов, которые ждали его снаружи. Он поглядел на изображение Святого Джона, знак больницы С-Джона и произнес: «Я начал в Сент-Джоне, в Канаде, и не было никакого способа, которым я собирался умереть в С-Джоне».
В 1978 году он снялся в последнем фильме «Секстет» (Sextette).
В дальнейшем он перенес несколько сердечных приступов, что, в конечном счете, и привело к смерти в 1984 году.
Актер удостоен звезды на Голливудской Аллее Славы.
Уолтер Пиджон был женат дважды. Первый раз он женился в 1922 году (есть сведения, что в 1919 году) на Эдне (Мюриэл) Пиклес, которая умерла после рождения дочери, названной в честь матери в 1926 году. Трагедия случилась неожиданно, когда его жена умерла во время родов, все-таки дав жизнь ребенку. Его уже овдовевшая мать Ханна первым же поездом приехала из Сент-Джона в Голливуд, чтобы ухаживать за новорожденной девочкой. Она так и осталась жить в доме сына, даже, когда он вторично женился. Она мирно скончается спустя 38 лет во сне, в возрасте 94 лет.
«Он никогда не был более счастливым, чем тогда, когда он был с нами» - рассказывала его дочь: «Он становился ребенком снова всякий раз, когда он брал нас в Диснейленд или цирк, и он был очень щедр с нами, и все мы любили его до и после того, как он умер».
Когда Эдне Пиджон было 20, она стала работать в Анимационном департаменте студии MGM, пока не вышла замуж в 1947 году за Джона Айткинса, человека, не имеющего никакого отношения к киноиндустрии. Она подарила Уолтеру Пиджону двух внучек Пэт и Пэм.
В 1931 году он женился во второй раз на Рут Уокер, которая была его секретарем. Этот брак продлится в течение 53 счастливых лет, до самой его смерти. У пары не было своих детей.
Он умер от инсульта в Санта-Монике, штат Калифорния. «Я хотел бы жить вечно. Жизнь была так добра ко мне» - сказал он своей жене Рут 25 сентября 1984: «Но» - добавил он: « Я боюсь, что никто там не слушает». Это были его первые слова, которые он произнес после серии ударов в своем доме в Бель-Эйр, штат Калифорния, а затем его перевезли в больницу Санта-Моники. «Через час он умер с удивительно умиротворенной улыбкой на лице» - сказала его жена. Через год, когда ее навестил один из друзей Уолтера, с которым они дружили с середины 1950-х, он нашел ее в спокойном и умиротворенном состоянии: «Хотя я одна, но я чувствую, что Уолтер рядом и воспоминания о нем никогда не уходят». В соответствии с его пожеланиями, его тело было передано Медицинской школы Калифорнийского университета для медицинских исследований.
Он был известен своей плохой памятью на имена и если он звал человека, имя которого не мог вспомнить, он окликал его по имени «Джо». Это стало его привычкой и на него не обижались, но однажды съемочная группа (актеры и технический состав) преподнесла ему подарок в день рождения. Ему подарили режиссерское кресло с надписью «Джо Пиджон».
Его увлечением были его розы и игра в бридж.
Его партнерша по восьми успешным фильмам, Грир Гарсон, назвала его «истинным джентльменом Голливуда»: «Я никогда не слышала, что бы он повысил голос в гневе, я никогда не слышала плохого слова от него ни о ком и не слышала, чтобы кто-нибудь плохо отозвался о нем. Он был джентльменом и мягким человеком».
Высказывания:
О Голливуде. «Это было такой дорогой, прекрасный фан-клуб. Вам не нужно нести деньги. Ваше лицо является вашей кредитной карточкой - по всему миру».
«Я походил на девственницу в течение своего двадцати одного года в MGM».
«Я не требовал вето по фильмам, которые я не любил, как это делают сегодня. Я просил мягко и открыл секрет, что остался со мной на протяжении всей моей карьеры - просьба, высказанная учтиво, обычно, дает результаты, а требования редко выполняются».
«Может быть, лучше никогда не быть горячей звездой. Я видел, как исполнители горели, что никогда не длилось долго. Может быть, долгое неяркое свечение наилучший образ. На студии Метро меня никогда не считали достаточно большим, чтобы поставить хотя бы в «оруженосцы» рядом с Нормой Ширер, Джоан Кроуфорд или Гретой Гарбо. Ну, я пережил их всех в MGM, не так ли? Требуется большая работа, чтобы казаться спокойным, и я попытался избежать духоты и толчеи».
«Мало кто знает, что я сделал 6 записей еще старых в 1930 годах. Все они были очень популярными и были проданы по 50 000 пластинок, но я сомневаюсь найти хотя бы одну сейчас, 50 лет спустя. Хотел бы я иметь их сейчас и услышать свой голос, который действительно звучал, много лет назад. Я каркаю немного в эти дни».
|
