| Джеймс Кэгни 17 июля 1899 - 30 марта 1986 Актер Джеймс Фрэнсис Кэгни родился 17 июля 1899 близ Милбрука, штат Нью-Йорк. Сын ирландского эмигранта по матери имел норвежские корни, его дед был морским капитаном. Джеймс был вторым ребенком из 7 детей. Двое его братьев умерли, не прожив и месяца после рождения, да и сам Джеймс был очень слабенький здоровьем. Мать опасалась, что ребенок не доживет даже до крещения. Возможно, с этим связан его маленький рост, он вырос в бедности. Он прекрасно разговаривал на идиш, поскольку вырос в еврейском районе Нью-Йорка. Мать всячески поощряла ребенка, когда он стал заниматься спортом, в частности любительскими боями в боксе, но резко воспротивилась, когда в дальнейшем, он решил стать профессионалом и Джеймс вынужден был покориться.
Джеймс после окончания школы в Нью-Йорке поступил учиться в колледж изящных искусств Колумбийского Университета, где он 1 семестр проучился, но вынужден был бросить и вернуться домой после внезапной смерти отца в результате эпидемии гриппа, для того, чтобы помогать матери, которую он очень любил. И вообще поражает его привязанность к семье. Он работал на 2 - 3 работах, чтобы иметь возможность помогать семье. При любых своих заработках, он 50 процентов отсылал матери, даже уже когда стал сниматься в кино. Он рано увлекся и театральными постановками, благодаря старшему брату Гарри, который был принят в качестве актера в один из театров. Сначала он работал рабочим сцены, а когда его брат неожиданно заболел, заменил его один вечер на сцене. Благодаря своей цепкой, почти фотографической памяти, он без репетиции и без единой ошибки отыграл спектакль, после чего его берут уже в качестве исполнителя. В году он был принят 1920 уже в театр на Бродвее, где и познакомился со своей будущей женой Фрэнсис "Билли" Вернон, женился в 1921 году, брак длился 65 лет. Они усыновили двух детей в 1940 году - мальчик назвали именем Джеймса-младший, а его сестра - Кейси.
Огненно-рыжий, синеглазый, невысокого роста, но чрезвычайно динамичный, темпераментный, пластичный, Кэгни компенсировал недостатки внешних данных великолепным мастерством.
Актерскую карьеру Кегни начинал артистом и танцором на Бродвее. Работал, пока им не заинтересовались в Голливуде, в кино Кегни дебютировал в фильме «Солнечные каникулы» 1930 году, а через год, благодаря фильму Уильяма Уэллмана «Враг общества» (The Public Enemy) стал одним из самых популярных актеров в амплуа гангстера или полицейского («Джи-мены», G Men, 1935).
«Враг общества» (1931), «Ангелы с грязными лицами» (1938) и «Ревущие двадцатые» (1939), в которых снимался Кегни, стали знаменитыми фильмами. Рост Джеймса Кэгни был всего 164 см, но он успешно культивировал образ «крепкого парня»...
Кегни начал работу на Уорнеров с ряда маленьких ролей, завораживая зрителей неукротимым Томом Паурсем во «Врага общества»(1931). Кегни выражает дерзкий дух всей пластикой своего тела, источающей энергию и бешеный темп. Двигаясь глухими переулками к Клубу Патти, Кегни стремителен, он сплевывает, поправляет шляпу, не застывая ни на секунду в покое, как бегущий поток. Находящийся вне закона герой Кегни носит расстегнутую рубашку без галстука, что символизирует его свободу от условностей. Он улыбается, когда наносит два стремительных удара правой и поднимает бровь подмигивая.
Фильм и сейчас известен продолжительной сценой, в которой Кегни, с поджатыми губами, со взьерошеными волосами и бешеными глазами, швыряет грейпфрут в лицо Мей Кларк.
Картины о гангстерах начала тридцатых годов не отличались особой сложностью. Это были перенесённые на экран газетные криминальные сводки и биографии знаменитых гангстеров того времени: Аль Капоне, Джона Дилинджера и других. Никакого анализа и сложной психологии. Зато хватало пистолетных выстрелов, автоматных очередей, скрипа и скрежета шин, мчащихся на всех парах автомобилей, криков жертв и случайных свидетелей...
Кинематограф к тому времени заговорил уже в полный голос, и всё это передавалось с особой достоверностью и убедительностью, захватывая дух и вселяя дрожь в зрителей. Сложно было забыть и грейпфрут, который герой Джеймса Кегни в картине «Враг общества» залепил надоевшей ему даме. Это был период «грубого реализма».
В 1933, во время съемок «Убийца леди» (Lady Killer ), Дарил Ф. Занук послал записку команде сценаристов, в которой он детализировал требования студии для персонажа Кегни: он должен быть хулиганским, крутым, жестким - «он знает все, все неправы, кроме него, он может все - и все это должно быть симпатичными чертами его индивидуальности». В начале 30-х, Кегни обладал всеми этими качествами и более того, его стремительный стиль, открывающий любую дверь пронзительный голос и характерная ирландская внешность, создавали ему подлинную ауру нижнего Ист-Сайда. Когда он появлялся в кадре со сжатыми кулаками, то доминировал над мизансценой, как разъяренный бык на корриде. Его усмешка, дерзкая, самоуверенная, чисто мужская, демонстрировала превосходство персонажа над остальными и зрители были вынуждены этот факт признавать. Его блуждающий, но порой пронзительный, взгляд, короткий указательный палец, его сутуловатое, всегда готовое к действию, тело были сгустком городских огней, взрывавшимися неожиданным фейерверком.
В 1932-33 годах нанятая студией Пейна группа чикагских социологов боялась, что иммигрантская молодежь идентифицирует себя с определенными звездами экрана и отбросит моральные ценности своих родителей ради ложно понятой «американизации». В своем ставшем популярном отчете, Генри Джеймс Форман повторил эти опасения, когда привел слова одного молодого итальянца, американца во втором поколеннии, о Кегни: «Я его фанат. Он учит нас, как нужно жить. Я запоминаю, как он справляется с делами, «убирает». Из-за религиозного давления и возвышения президента Рузвельта с его призывами к коллективным действиям, студия Уорнер тоже провозгласила «Новый Курс» в студийной политике и изменили повествовательный акцент с рассказов о лузерах к простым людям, стремящимся возродить Америку «...парней и все такое прочее». «Такси»(1932) стало первым фильмом Кегни, в которой он принял на себя эту новую роль и стал демонстрировать образец этнической идентификации. Он усмехается с плаката, его левая рука и большой палец подняты в дружеском приветствии. В стиле арт-деко текст вписывается в круг, который привлекает внимание к имени актера для того, чтобы создать воздушную ауру романтики жилых кварталов города. Он, бывший преступник, нарушитель закона и заправский драчун, теперь позиционируется как ирландец ("Рыжий"), житель Нью-Йорка, призывающий иммигрантов следовать за ним, чтобы бороться за светлое будущее.
А начало полицейским фильмам положил такой любопытный факт. Тайные тропы, что соединяют искусство и реальную жизнь, привели Джона Дилинджера, героя преступного мира, 22 сентября 1934 года в чикагский кинотеатр «Байограф». Дилинджер успешно скрывался от полиции, но в этот роковой для себя день захотел посмотреть гангстерскую ленту «Манхэттенская мелодрама». Фильм Дилинджер посмотрел, но по выходе из кинотеатра был застрелен агентом ФБР.
Ко второй половине тридцатых гангстер снова возвращается в криминальный фильм на место главного героя. Но изменилась сама концепция, сам подход к рассказу. Теперь создатели пытались ответить на вопрос, почему и как обыкновенные люди, рядовые американцы превращаются в гангстеров.
Гангстеры Джеймса Кэгни достигали особенной пронзительности, когда их судьбы подходили к предсказуемому финалу. В «Ревущих 20-х» и особенно в «Ангелах с грязными лицами» герои Кэгни сполна искупили свою жизнь своей смертью. Они приносили себя в жертву, ещё раз доказывая, что сами были всего лишь жертвой обстоятельств, и тем самым поднимались на высоту совсем иного порядка...
Одним из первых фильмов с таким взглядом стала картина Майкла Кертиса «Ангелы с грязными лицами». Двое мальчишек живут в бедном квартале, у них нет денег даже на билет в кино. Они совершают мелкую кражу, «по-случайности», «по-глупости», «по-бедности»... Одного из них ловят и отправляют в колонию, а другой благополучно убегает. Какова же их дальнейшая судьба? Первый становится известным гангстером Роки Саливаном (его играет Джеймс Кэгни), другой - священником. Получалось, что гангстер не прирождённый убийца, а жертва обстоятельств. В его судьбе оказывалось слишком много случайного. Ему просто не повезло. Родись он в другом месте в другое время или просто бегай он чуть быстрее, и всё могло сложиться иначе. Бытие определяло сознание, а не наоборот.
Роль следовала за ролью, и в 1939 году Кэгни сыграл одну из лучших - в картине Рауля Уолша «Ревущие 20-е» (The Roaring Twenties). В духе социального реализма актер представил на экране шофера - ирландца Бартлета, которого жизнь толкнула на преступление: в эпоху «сухого закона» он стал бутлеггером - тайным поставщиком спиртного. Как и полагалось по действовавшему тогда в Голливуде кодексу идеологических предписаний, преступление должно быть так или иначе наказано - и Бартлет, потеряв все заработанное нечестным путем, погибает. В советском прокате картина шла под названием «Судьба солдата в Америке». Большим поклонником Джеймса Кэгни оказался великий знаток и любитель кино в СССР - Иосиф Сталин!
Такого рода фильмов - одни получше, другие похуже - в послужном списке Кэгни набралось много: «Победитель получает все» (1933,), «Ангелы с грязными лицами» (Angels With Dirty Faces, 1938) и «Белая горячка» (White Heat, 1949), и они изрядно надоели актеру, возможности которого превосходили рамки гангстерского кино.
Кегни работал с Билли Уайлдером, Майклом Кертицом, Милошом Форманом.
К счастью, амплуа удалось сломать - в 1942 году он удостоился «Оскара» за ленту «Янки Дудл Дэнди» (Yankee Doodle Dandy), биографии композитора Джорджа Коэна, автора патриотической песни времен войны США за независимость. Майкл Кертис, режиссёр «Ангелов с грязными лицами», оказался добрым ангелом для обоих актёров, замечательно сыгравших в «Ревущих 20-х». Богарта Кертис обессмертил «Касабланкой», а Кегни получил единственный Оскар, снявшись в картине всё того же Кертиса «Янки Дудл Дэнди».
После этого Кегни с братом Гарри организовали продюсерскую компанию, которая выпустила четыре фильма, но затем Кегни вновь вернулся в «Уорнер Бразерс». Кэгни умел быть разным, особенно в более зрелых ролях. Он обладал обворожительной открытой улыбкой и наделял ею своих героев. Но в ту же секунду улыбка могла превратиться в зловещую ухмылку. Он умел быть непроницаемым и спокойным, но за этим спокойствием угадывалось спокойствие часовой мины. Взрыв происходил мгновенно и не вызывал и тени фальши. Орсон Уэллс отмечал: «Всё, что делает Кегни чрезмерно, но никогда не подвергается сомнению». Он исполнял роли с изяществом и точностью балетного танцора. Его герои двигались с несгибаемой спиной. Это были отчаянные парни. Они восхищали, пугали и вызывали жалось одновременно.
А всю полноту драматического таланта он обнаружил в фильме Дж. Пивни «Человек с тысячью лиц» (1957), тоже биографическом, рассказывавшем историю жизни знаменитого актера 20-х годов Лона Чэни, обладавшего фантастическим даром перевоплощения.
Но в 50-е годы Кэгни лишь повторял то, что играл когда-то, и Кегни решил попробовать себя в режиссуре. Выступление его в качестве режиссера («Кратчайший путь в ад», 1957 - экранизация романа Г. Грина «Наемный убийца») оказалось неудачным. Вдоволь побывав гангстером, полицейским, ковбоем, поиграв в комедиях и мюзиклах, Джеймс Кэгни в 1962 году завязал с кинематографом...
Когда Джеймс Кегни покинул кино, чтобы поселиться на ранчо с женой, то по Америке прокатилась волна - никому не известные люди называли себя сыновьями Джеймса Кегни, его дочерьми. Джеймс Кегни выпустил в 1976-м году автобиографию (Кегни о Кегни). Кегни вернулся в кино через двадцать лет ради Милоша Формана и роли комиссара полиции в его «Рэгтайме»(1981 год). Глядя на восьмидесятилетнего комиссара полиции, не сразу узнаёшь Джеймса Кэгни. Но, приглядевшись, замечаешь всю ту же чуть искривлённую и агрессивную линию рта, - и глаз, готовый вот-вот, по-кэгниевски, подмигнуть...
Два года спустя Кэгни исполнил последнюю в своей жизни роль в телефильме «Ужасный Джо Моран» (1984).
30 марта 1986 года Джеймс Кегни скончался в результате сердечного приступа, страдая сахарным диабетом. Его жена Френсис пережила мужа на 8 лет и умерла в 1994г., в возрасте 95 лет.
|
