Луи Армстронг 4 июля 1900 - 6 июля 1971 года. Гений джаза, джазовый музыкант, трубач, корнетист, вокалист, руководитель оркестра, певец, актер, композитор.
Символично, что Луи Даниэль Армстронг - будущая легенда джазовой музыки, родился в Новом Орлеане - родине американского джаза. Поскольку в то время метрики и прочие документы были чем-то несущественным, точную дату своего рождения Луи и сам не знал. Он выбрал ее себе сам - 4 июля 1900 года (День независимости США); более правдоподобная версия - 1898 год. Хотя на сегодняшний день существуют источники, указывающие на другую дату, в истории музыкальной культуры именно 4 июля 1900 года остается днем рождения великого музыканта.
Рос он в бедной, неблагополучной семье (мать - прачка, нелегально занималась проституцией, отец - рабочий-поденщик, бросил семью, когда сыну было около 5 лет), воспитывался бабушкой (в прошлом - рабыней).
Детство Армстронга прошло в одном из бедных кварталов Нового Орлеана. Армстронг вырос, что называется, на улице. Он не только разгружал суда в порту, развозил уголь, продавал газеты, но и пел в подростковом уличном квартетике. «Уже в пятилетнем возрасте, находясь в церкви или бегая за шествиями, я напрягал слух, стараясь различить инструменты, узнать произведения», - вспоминал впоследствии сам Армстронг в книге «Мой Новый Орлеан». В то время игра и пение были способом заработать хоть немного денег в условиях ужасающей нищеты, проявить себя, а главное - просто отвести душу.
Из-за глупой выходки, когда Луи ради баловства выстрелил из пистолета на улице, его задержали и отправили в негритянский приют для беспризорных детей, где он провел 18 месяцев. В каком-то смысле Армстронгу повезло. Он попал в частную подростковую тюрьму, точнее, в частный закрытый «воспитательный дом», который содержал на жалкие деньги отставной солдат - темнокожий фанатик правильного образа жизни и перевоспитания «детей улицы» - Джозеф Джонс. В приюте был духовой оркестр. Здесь Армстронг освоил альтгорн - оркестровый инструмент, похожий на корнет, но с более низким тоном звучания. Позднее он писал: «Я пел уже многие годы, и инстинкт подсказывал мне, что альтгорн столь же неотъемлемая часть оркестра, сколь баритон или тенор - квартета. Партия альтгорна мне удавалась очень хорошо».
Освободившись в 16 лет, Армстронг продолжал зарабатывать на жизнь с помощью музыки. Такой путь прошли практически все негритянские джазисты. Вначале он играл в составе духовых оркестров в барах и на речных пароходах, в спортивных залах, на танцах и праздниках. Переломным моментом в судьбе музыканта стала встреча с Джо (Кингом) Оливером - ведущим джазменом Нового Орлеана, который тогда фактически выполнял роль генерального продюсера для всех местных музыкантов. В 1922 году Джо Оливер пригласил Армстронга в свой оркестр Creole Jazz Band в Чикаго. Здесь Луи впервые начал играть на трубе. Начались радиовыступления, первые записи. В оркестре он познакомился с пианисткой Лил Хардин, получившая, в отличие от большинства джазовых музыкантов того времени, классическое музыкальное образование и которая впоследствии стала его женой (второй из четырех). Лил убедила Луи покинуть группу Кинга и перебраться в оркестр Флетчера Хендерсона в Нью-Йорке, пожалуй самый популярный оркестр в то время.
В 1920-е годы Армстронг пытался организовать свою группу. В 1925 году, покинув оркестр Хендерсона, он переехал обратно в Чикаго. Здесь, в студии «Okeh», Армстронг и сделал первую запись с собственной группой из серии грампластинок, известных под названием «Hot Five» («Горячая пятерка») и «Hot Seven» («Горячая семерка») («Hot Five» и «Hot Seven» - названия групп Армстронга). Эти записи, ставшие важными вехами в истории джаза, вызвали неописуемый восторг музыкантов и любителей и изменили само направление развития этого вида искусства. Именно в эти годы формируется особый стиль исполнения Армстронга, складывается его творческий образ - певца и трубача, который вошел в историю. Так в композиции «Cornet Chop Sue», которая изумила музыкальных ценителей, Луи поменял корнет на трубу. А композиция «Heebies Jeebies», став хитом, окончательно сделала популярным скэт-пение - особую манеру исполнения, авторство которой приписывается именно Луи Армстронгу. В скэт-пении мелодия импровизируется, к ней добавляется бессмысленный набор слов, она играет роль своеобразного дополнительного инструмента. В это время же за Армстронгом закрепилось прозвище «Сэчмо» (от «Satchelmouth» - рот как сумка) - его губы, как и у большинства духовых музыкантов, деформировались от постоянных нагрузок, что обращало на себя внимание.
Одной из ярких особенностей Армстронга-певца был его своеобразный глуховато-гортанный голос. Он всегда вызывал неоднозначную реакцию: его сравнивали то с железными опилками, то с растительным маслом на наждачной бумаге, то с грохочущей коробкой передач автомобиля, полной арахисового масла. Однако в хриплом голосе певца было что-то такое, что не поддается никакому рациональному анализу. По словам одного из критиков, откровенность, искренность и прямота исполнительской манеры певца согревали души людей: «его пение делало их счастливыми». Но главное у Армстронга было иное - ярко эмоциональная манера исполнения, сопровождаемая белоснежной улыбкой.
Сейчас трудно установить, когда впервые Луи стал петь. Возможно, еще ребенком, в церкви. «Когда мне было десять лет, - вспоминает Армстронг, - мать брала меня в церковь, где я пел в хоре». В течение ряда лет он пел со своим квартетом на улицах Нового Орлеана. Но никаких других сведений о том, что Луи где-нибудь пел, нет.
Ударник «Кайзер» Маршалл рассказывает, что Армстронг начал петь с оркестром совершенно случайно. По четвергам в «Роузленде» устраивалось нечто вроде любительского представления, что было довольно распространенным в те годы видом развлечения. Из-за этого оркестр заканчивал свое выступление пораньше, сокращая его на целое отделение. «Однажды мы уговорили Армстронга выйти на сцену, - говорит Маршалл, - и спеть «Everybody Loves My Baby, But My Baby don't Love Nobody But Mе». Он пел и подыгрывал себе на трубе... Публика пришла в восторг и с тех пор каждый четверг требовала, чтобы Луи пел». Может, это было так, а может, иначе. Хендерсон вспоминает: «Примерно недели через три после прихода Армстронга в наш оркестр он попросил разрешения спеть сольный номер. Вначале я не очень-то понимал, как можно петь с таким голосом, как у Луи, но в конце концов дал согласие. Он был великолепен. Все оркестранты полюбили его пение, а публика - так та вообще сходила с ума. Я думаю, это было его первое публичное выступление как певца. Во всяком случае, я уверен, что с оркестром Оливера он ни разу не пел».
В 1929 году Армстронг переехал из Чикаго в Нью-Йорк. Здесь его ожидал еще больший успех, особенно после его выступления в бродвейском ревю «Горячий шоколад».
Гарлем боготворит Армстронга. В своей книге «Жажда жить» Мезз Меззров рассказывает о том, как почитатели подражали всему, что делал Армстронг: «Луи всегда держал в руке платок, потому что на сцене и на улице сильно потел. Это породило настоящую моду - в знак симпатии к нему все юнцы ходили с платком в руке. Луи имел обыкновение с добродушной непринужденностью складывать руки на животе. Вскоре молодежь тоже стала скрещивать руки на животе, нога чуть впереди, белый платок между пальцами. Луи всегда был аккуратно одет, и самые неряшливые начали заботиться об одежде...»
С конца 1920-х годов Армстронг окончательно перешел на сольные выступления с крупными джазовыми коллективами. В начале 30-х годов брак с Лилиан потерпел крушение; Армстронг женился вновь, и вновь неудачно, потом его женой стала Люсилл Уилсон, с которой он прожил до конца своих дней. В 30-е годы имя Армстронга стало своего рода визитной карточкой джаза. В 1932 -34 гг. он совершил большие триумфальные гастроли по странам Европы и был удивлен тому, что его прекрасно знают и что джаз имеет популярность за пределами Америки. Помимо концертной деятельности Армстронг успешно снимался в многочисленных голливудских кинофильмах, принимал участие в различных шоу и ревю. В 1947 году Армстронг создал ансамбль «The All-Stars» («Все звезды»), с которым начал непрерывные гастроли по всему миру.
Все чаще грампластинки Армстронга становились бестселлерами. Так пластинка с песней «Blueberry Hill», выпущенная сразу после окончания Второй Мировой войны, заняла почетное двадцать четвертое место среди ста пользующихся наибольшим спросом записей. Вслед за «Blueberry Hill» самой популярной записью года стала песня «Mack the Knife» из музыкального спектакля «Трехгрошовая опера» Бертольта Брехта и Курта Вайля.
«Большинству поклонников Армстронга нравилось, прежде всего, его пение и те остроумные реплики, которыми оно сопровождалось, - пишет Д. Коллиер. - Но серьезное ухудшение состояния здоровья все больше мешало ему петь. В апреле 1958 года два известных отоларинголога из Вирджинского университета, побывав на концерте Армстронга, заинтересовались его голосом и попросили разрешения его обследовать. В направленном лечащему врачу Армстронга заключении они указали на поражение голосовых связок лейкоплакией - молочно-белыми наростами, возникающими при воспалительных процессах на слизистой оболочке. При этом было высказано предположение, что пациент уже много лет страдает данным заболеванием, возможно даже с детства.
В 1963 году один из театров Бродвея решил поставить музыкальный спектакль «Hello, Dolly!». Незадолго до премьеры продюсер решил, что неплохо выпустить в рекламных целях пластинку с записью заглавной песни. На исполнение песни был ангажирован Луи Армстронг. В декабре 1963 года Армстронг вместе с ансамблем «The Аll Stars», усиленным группой струнных инструментов, записал «Hello, Dolly!».
В мае 1964 года «Hello, Dolly!» заняла первое место, потеснив диск ансамбля «Битлз». Фантастический успех побудил звукозаписывающую фирму немедленно заключить новый контракт. Армстронг вместе со своим ансамблем сделал записи своих наиболее известных пьес. Выпущенный вскоре альбом сразу занял первое место в списке наиболее популярных дисков.
Широту его интересов подтверждают сотрудничество и совместные выступления с музыкантами самых разных стилей - диксиленда, свинга и модерн-джаза, с симфонизированными составами, свит-бэндами, исполнителями спиричуэлов и госпелс, церковными хорами, блюзовыми певцами, а также участие в филармонических джазовых концертах, мюзиклах, шоу, музыкальных фильмах (более чем в 50-ти), исполнение джазовой версии оперы Гершвина «Порги и Бесс» (вместе с Эллой Фицджералд). Армстронг создал некую разновидность «поп-джаза», гибко адаптирующуюся к любому стилевому контексту и к любой аудитории, смог удовлетворить вкусы различных категорий слушателей (включая поклонников популярной музыки и шлягера). Армстронг - едва ли не самая уникальная личность в истории джаза. В своем творчестве он соединил несоединимое: неповторимо индивидуальный тип самовыражения с беспредельной общедоступностью музыки, грубоватую простоту и спонтанность, традиционализм с новаторством, негритянский хот-идеал с европеизированными идиомами свинга и модерн-джаза.
Музыкальная карьера Армстронга достигла апофеоза, но здоровье его быстро ухудшалось. Журналист Мэлор Стуруа писал с последнего концерта Армстронга в 1971 году: «В тот вечер Армстронг не столько играл, сколько пел. В мехах-легких уже не хватало воздуха. Он держал инструмент, как обессиленные рыцари держат меч - опираются на него, а не фехтуют. Но голос Сэтчмо звучал по-прежнему, неповторимый голос, напоминающий дребезжащую по булыжной мостовой железную бочку, из которой капает мед... Во втором отделении концерта Сэтчмо чаще прикладывался к трубе. Сэтчмо дул в трубу с таким ожесточением, словно познал, наконец, секрет, как можно обходиться без кислорода, как можно жить, не вдыхая его, а лишь выдыхая с муками творчества...
Под занавес Армстронг спел свой последний «хит» - песенку «Хэлло, Долли!» из одноименного бродвейского мюзикла. И, глядя на его ставшую в огнях рампы еще более одинокой мешковатую фигуру, на опущенные плечи, на лицо, залитое потом, на растопыренные в прощальном жесте пальцы правой руки, на трубу, струящуюся иссякающим медным потоком из ладони левой, прислушиваясь к завершающему раскату «Иеааас» с трясущихся рассеченных губ, весь зал неожиданно понял - человек на сцене пел не «Хелло, Долли!», а «Гуд-бай, Сэтчмо!»
Умер Армстронг 6 июля 1971 года.
«Армстронг не просто «король джаза», он душа этой музыки, - писал автор одной из первых книг о джазе Р. Гоффэн. - Он являет собою тот уровень, на который в джазовой музыке равняется все. Он - единственный неоспоримый гений, которым обладает американская музыка».
|
